Способная и энергичная русская молодежь Эстонии не хочет посвящать свою жизнь преодолению воздвигнутых перед ней в Эстонии барьеров, а намерена реализовать себя там, где национальность не является дополнительным препятствием при достижении жизненных целей, считает главный редактор таллинской городской газеты "Столица" Александр Чаплыгин.
На прошлой неделе посчастливилось пообщаться с несколькими учениками 12-х классов столичных гимназий. Впечатления противоречивые: с одной стороны, вдохновился. С другой – загрустил. Объясню, почему. Эти молодые умны, они, помимо русского и эстонского, хорошо знают еще как минимум один язык, они активны: одна является лидером скаутов, вторая занимает первые места в литературных конкурсах, третий руководит созданной при его непосредственном участии общественной организацией, четвертый играет в театральной студии. Они хотят и могут добиться в этой жизни многого. Но при этом, ни один из них не видит для себя будущего в Эстонии.
Для одной поводом задуматься об эмиграции стала невозможность получить в Эстонии образование на родном языке, для другой – отсутствие карьерных перспектив, юного общественного активиста угнетает невозможность в полной мере реализовать свою энергию – ему кажется, что исходящая от некоренных жителей страны инициатива плохо воспринимается эстонским обществом. Причины разные, но общее в них есть: реализовать себя в Эстонии этим ребятам мешает их национальность.
Их пессимизм появился не на пустом месте. Образование? У нас уже давно ликвидировано бесплатное высшее образование на русском языке, сейчас завершается ликвидация гимназического, на очереди – профессионально-технические училища. Карьера? При отсутствии каких-либо официальных преград, некоренных жителей практически не допускают к управлению государством: среди госчиновников людей с не эстонскими фамилиями менее одного процента.
Общественная активность? Молодежь имеет возможность наблюдать, как политическая и полностью законная борьба Яны Тоом и Михаила Кылварта за русское образование оборачивается тем, что этих людей объявляют угрозой государственной безопасности и в этом качестве делают героями ежегодника КаПо. Да и без этого ситуация выглядит удручающе: если протестуют эстонцы, то эти – гражданская активность, если представители других национальностей – это едва ли не экстремизм.
Конечно, и для не очень эстонской молодежи существуют определенные возможности пробиться. Но для этого нужно вести себя, как евреи-выкресты вели себя в средние века: стать большим католиком, чем Папа Римский. В нашем случае это означает стать большим эстонцем, чем Март Лаар. Примеры подобного перерождения имеются – криштафовичи и метлевы сегодня вполне востребованы самой национальной эстонской политической элитой.
Ну, а если молодой человек не коренной национальности помимо способностей, энергии и других полезных качеств обладает еще и чисто человеческой порядочностью, сделать хорошую карьеру в сегодняшней Эстонии – слово карьера в данном случае употребляется в самом положительном смысле – ему удастся вряд ли. И упомянутые выше Кылварт и Тоом, сумевшие взлететь высоко и при этом сохранить свои принципы – не правило, а скорее исключение.
Как бы то ни было, но наша способная и энергичная молодежь, похоже, не хочет посвящать свою жизнь преодолению воздвигнутых перед ней в Эстонии барьеров, а намерена реализовать себя там, где национальность не является дополнительным препятствием при достижении жизненных целей. И дело здесь, поверьте, не в том, что наша молодежь не любит свою Родину, а в том, что созданное на этой Родине государство не очень любит эту самую молодежь.
Тем временем статистика свидетельствует: в последнее время в Эстонии резко выросло количество мигрантов из Северной Африки и с Ближнего Востока: они приезжают к нам, женятся на местных и остаются здесь жить. Свято место, как известно, пусто не бывает.