11 декабря 2012 года в Таллинском университете в рамках курса Cultural Studies прошел семинар, посвященный проблемам русских гимназий Эстонии и вопросам мультиязычного образования в стране, который вела руководитель курса - преподаватель сравнительного литературоведения Пирет Пейкер.
Поскольку мероприятие, рабочим языком которого был английский, анонсировалось, как площадка для обмена мнениями, в нём, помимо слушателей курса и еще одного его лектора, культуролога Тыниса Каху, приняли участие литературовед Мярт Вяльятага, политолог Райво Ветик, гости из-за рубежа - Франциско Мартинес (Испания) и Дерек Саундерс (ЮАР), приглашенные преподаватели Таллинского университета и другие гости.
Открыла семинар профессор журналистики и массовых коммуникаций Тартуского университета Валерия Якобсон, которая занимается проблемами двуязычного образования с начала 1990-х. Её выступление условно можно было разделить на две части. В первой были сформулированы проблемы с интеграцией в эстонском обществе и на политическом поле, а также рассказана ситуация с русским языком, в частности с гимназическим обучением на русском языке и его переводом на систему 60% обучения на эстонском языке.
Якобсон напомнила, что дискуссия о языке преподавания в школах началась с самого восстановления независимости Эстонии. Условно говоря, тогда было обозначено две позиции: одна, представляемая Яаном Каплински, а вторая – подавляющим большинством во главе с Роялистской партией, идеологию которой в обсуждаемом вопросе позже подхватил Союз отечества. Фракцию роялистов в парламенте возглавлял Калле Кульбок. Он, например, говорил, что не существует турецких школ в Швеции или русских школ во Франции, так что положение, которое имело место в Эстонии на тот момент, было с его точки зрения невероятным и неприемлемым. На это министр образования и культуры Пауль-Ээрик Руммо уже тогда указывал, что изменение ситуации немедленно невозможно.
Что касается Яана Каплински, то он считал, что русские в Эстонии должны иметь право получать образование, вплоть до высшего, на родном языке. «Это не может повредить эстонскому народу и эстонскому государству. В таком случае Эстонии будет, что показать мировой общественности, она может стать примером для других. Обратная ситуация приведет к выдавливанию русских из Эстонии. «Как оказалось, это был глас вопиющего в пустыне», – констатировала Якобсон. Она напомнила, что затем Пауль-Ээрик Руммо предположил, что радикально решить вопрос с русским образованием можно к 1997 году, когда основная часть русскоговорящих уедет, а остальная – ассимилируется. Этого не случилось, хотя между 1992 и 1994 годами из Эстонии эмигрировало около 200 000 человек. И никто тогда не задумывался о процессе перевода русских школ на эстонский язык обучения. К 1997 году стало ясно, что ничего не готово, и сроки введения в русских гимназиях обучения на эстонском передвинули еще на 10 лет. Вопросом о том, во сколько это обойдется, также никто не задавался, как и о том, что нужны учителя, учебники, необходимо сформировать общественное мнение и т.д.
Якобсон особо отметила, что исторически в Эстонии образование было многоязычным. С конца XVII века обучение в начальной школе велось на эстонском языке, в высшей школе – на латыни, затем на немецком, в частности, в Тартуском университете. Когда Эстония была частью Российской империи, образование на местном языке сохранялось, а тираж первого русского издания, «Губернские ведомости», вышедшего в 1836 году, все равно в значительной степени издавался на немецком. Таким образом, многоязычная и мультикультурная среда в Эстонии – это опыт столетий. И во время Эстонской Республики (1918-1939 гг) образование было как на русском, так и на эстонском языке. То же сохранилось в советское время – эстонским детям никто не запрещал получать образование на родном языке. На эстонском языке была возможность получать образование любой ступени, причем высшее образование по многим специальностям давалось только на эстонском, а русским зачастую приходилось уезжать учиться в Москву, Ленинград, Псков и другие города СССР.
«На самом деле, никто не обосновал, почему русское население в Эстонии должно учить эстонский язык, дискуссии велись в основном вокруг того, что является более важным – образование или язык», – указала Якобсон, дополнив своё мнение различными социологическими исследованиями на эту тему, которые относились к тому времени, когда перевод на эстонский язык обучения только начинался. Однако, как было сказано другими участниками семинара, не оценочные, а реальные результаты можно будет узнать лишь через несколько лет, когда программа перевода будет запущена полностью. Особо Валерия Якобсон отметила, что вне зависимости от того или иного отношения к обучению на эстонском, никто не отрицал необходимости изучения эстонского языка.
В последовавшей после вступительного доклада дискуссии, говоря о возможностях изучения языка и его роли в интеграции общества, участники мероприятия отметили, что очень важно наличие единой среды общения, в качестве которой вполне подходят даже разного рода общественные заведения, вроде клубов и баров. Впрочем, было сказано, что в Таллине таких мест не так уж и много. Чего реально нужно добиться, так это уважения права русских говорить на родном языке, права участвовать в общественной жизни.
Приведём несколько цитат участников семинара, прозвучавших в ходе обсуждения:
Пирет Пейкер (модератор семинара): "С одной стороны, русский язык исторически является в Эстонии языком национального меньшинства, и его следует уважать. С другой стороны, для построения настоящей демократии в стране должен быть какой-то общий язык".
Франсиско Мартинес (антрополог, Испания): «К русскому языку в Эстонии относятся с пренебрежением и не уважают его".
Мярт Вяльятага (главный редактор журнала "Vikerkaar"): «В реформе русских школ Эстонии очень много политики. Я лично считаю, что реформа неверна, не говоря уже о том, что она противоречит желаниям русскоязычного населения. Конечно, существуют разные точки зрения, но я думаю, что большинство русских против нее».
Райво Ветик (профессор политологии): «Поскольку Эстония позиционирует себя как национальное государство в вопросах образования присутствует политика. Государство здесь нередко прибегает к насилию по отношению к русским. Насилию – в академическом смысле... Насилию, которое в данном случае совершенно неприемлемо. Напряжение в обществе – это естественно, оно будет, но должен соблюдаться определенный баланс».
Дерек Саундерс (ЮАР): «В ЮАР 11 государственных языков, почему нельзя в Эстонии сделать два государственных языка? Ведь это могло бы помочь достигнуть более высокой степени интеграции в обществе, благодаря культурному обмену и т.п.».
(Мнение поддержано Франсиско Мартинесом).
В итоге Мярт Вяльятага сформулировал своего рода резюме семинара, указав, что от нынешней ситуации, которая сложилась в Эстонии с русским языком и с преподаванием на русском языке, не выигрывает никто. Общее же мнение состояло в том, что политики, конечно, играют в свои игры, но поезд еще не ушел, ситуацию с русским языком и русским образованием в Эстонии еще можно повернуть так, чтобы от этого, все-таки, выиграли все, и в этом смысле крайне важно обсуждать данные вопросы, чтобы в конце концов выработать конкретные шаги.