29 апреля 2019 года принесло присягу коалиционное правительство Эстонии впервые в истории составленное триумвиратом Центристской партии, EKRE и "Отечества". О политическом закулисье, которое предшествовало этому событию рассказала на портале Delfi Евродепутат Яна Тоом, представляющая в главном законодательном органе ЕС именно Центристскую партию. Яна Игоревна особо отмечает, что если нынешняя коалиция или лично она сумеют исправить хотя бы малую часть того свинства, которое политическая элита Эстонии успешно претворяла в жизнь четверть века, то ей не важно, как её назовут - кремлевским тараканом или лицом, подрывающим основы государства.
Яна Тоом: Немного политического закулисья
Ну вот все и случилось - президент Керсти Кальюлайд дала зелёный свет правительству Ратаса. Коалиционный договор оказался на порядок лучше ожидаемого: в нем нет знаменитого перевода школ на эстонский и есть решение проблемы получения гражданства для детей. Оппозиция согласилась дать новому кабинету сто дней не без критики, но хотя бы без ненависти. Беда с этим правительством одна - в него входит партия EKRE, известная длинным рядом отвратительных высказываний.
Путём нехитрой политической многоходовки ответственность за приход EKRE к власти была возложена на русских центристов, у которых вроде как была возможность проголосовать в парламенте против коалиции, но они ею не воспользовались. Это, как говорится, знает каждый – массовая информация на то и массовая. Но не каждый помнит о том, что для получения экрэитами 19 мест в парламенте недостаточно семи голосов. Сто тысяч - именно столько граждан отдали свои голоса Хельме и компании.
А почему, собственно? Отчасти потому, что евроскептицизм стал в последние годы общеевропейским трендом. Но - только отчасти. Ведь эстонский евроскептицизм и не скептицизм вовсе. У нас протест против политического истеблишмента замешан на ксенофобии, и удивляться тут нечему: годами внедряемая в умы идея о превосходстве коренной нации должна была рано или поздно принести именно такие плоды.
Как верно заметил, рассуждая о приемлемости коалиции с EKRE, Раймонд Кальюлайд (не когда-то там давно, а в октябре 2018-го, когда понятия ”тибла”, ”паразитирующий таракан” и ”раковая опухоль Кремля” уже прочно вошли в наш политический обиход): "Риторика, согласно которой одна нация предпочтительнее других (а другие, стало быть, как-то хуже) называется ксенофобской. И в этом смысле Партия реформ ничем не отличается от EKRE - разве что чуть более вежливой формой. Содержание абсолютно то же. /…/ Нет никакой разницы. Просто одни носят шляпы, а другие катаются на велосипедах".
И я, вы знаете, совершенно с этим согласна. Закон об иностранцах, Закон о языке, Закон о гражданстве, Закон об основной школе и гимназии - все это звенья одной цепи, на которой держится идея ассимиляции в обмен на равные права. Не интеграции, а именно что ассимиляции, потому "мы строили, строили и наконец построили" ситуацию, при которой стало прилично и возможно говорить, например, о закрытии русских садиков и школ не только в пивной, но и в парламенте и даже на "исторической встрече" с главой сопредельного государства. Приняв, отстояв и как следует укрепив комплекс дискриминационных законов, власть как бы получила моральное право проявить заботу о тех, против кого эти законы направлены: не на том вы, глупые, языке учитесь!
Мой политический стаж - десять лет. Зайца можно научить играть на барабане, а уж политика делать выводы - тем более.
Кто выкинул в помойное ведро совершенно законные ходатайства русских школ о выборе языка обучения и сделал защитников русских школ, включая меня, фигурантами ежегодника Полиции безопасности?
Кто проваливал все до единой поправки в Закон о гражданстве (смягчение требований), Закон об иностранцах (возможность получения вида на жительство для ухода за больными родителями), Закон о языке (непропорционально завышенные требования), Уголовный кодекс (криминализация разжигания розни), которые я с упорством идиота подавала все три года работы в Рийгикогу?
Кто писал подметные письма в Комитет по петициям и собирал десанты из замещающих членов, чтобы провалить обсуждение в Европарламенте моих петиций по негражданам и по чернобыльцам?
EKRE? Как бы не так. У Хельме-джуниора еще шляпа не отросла, когда реформисты и исамаалийтчики уже вовсю бороздили просторы вселенной в поисках дополнительных аргументов в защиту своей политики - не так просто обьяснить европейским экспертам, почему принцип Европейского Союза "единство в многообразии" перестает работать в зале прилетов Таллиннского аэропорта. Но им - удавалось.
И тем не менее, я голосовала на правлении партии за коалицию с реформистами - риторика EKRE вызывает отторжение у каждого интеллигентного человека. Да, противники союза с EKRE остались в меньшинстве. Но все время, пока шли коалиционные переговоры, я пыталась переломить ход событий. Помимо прочего - каюсь! - ведя сепаратные переговоры. Однако всякий раз, задавая реформистам вопрос, что получит русский избиратель, если я последую призыву и приду в Рийгикогу, чтобы нажать на красную кнопку, я получала один ответ: может то, а может это, но сначала надо все же проголосовать. В результате к концу второй недели диалоги сократились до:
- Ну как, вы готовы?
- Утром деньги - вечером стулья.
А к началу третьей сложилась и картинка светлого будущего:
Русские центристы идут в парламент и, расколов фракцию, садятся под окно (в зале Рийгикогу там сидят внефракционные депутаты). Кая Каллас формирует коалицию с соцдемами и Исамаа. В оппозиции остаются EKRE, центристы и русские ”подоконники”. Коалиция быстренько устанавливает срок перевода школ на эстонский и ни на йоту не уступает в политике гражданства. В чем выигрыш для моего избирателя? В том, что по-прежнему предлагая русскому равные права в обмен на ассимиляцию, его публично не назовут чертовой тиблой? Маловато будет…
Мой отец 1935-го года рождения приехал в Эстонию в 1956 году, женился на моей маме и проработал всю жизнь на заводе имени Пеэгельманна. Имеет двух дочерей, шесть внуков, трех правнуков и серый паспорт: эстонским не владеет. И уже не выучит, к сожалению - в данный момент Игорь Алексеич лежит под капельницей в больнице скорой помощи. Зато по-прежнему изъясняется на русском и русском матерном, причем тем и другим (военное Замоскворецкое детство, да) владеет в совершенстве. Так вот именно он научил меня простой истине: брань на вороту не виснет. А виснут - реальные дела, вроде тех, которым посвятили свое политическое прошлое отдельные политики и целые партии, в одночасье сделавшиеся белыми и пушистыми на фоне новой коалиции. Вот как тот же Кристен Михал, перед местными выборами в Таллине ратовавший за коалицию с EKRE.
Однако если моя партия в составе коалиции или лично я сумеем исправить хотя бы малую часть того свинства, которое наша политическая элита успешно претворяла в жизнь четверть века, мне, честно, без разницы, как меня назовут - кремлевским тараканом или лицом, подрывающим основы государства. То и другое - грязная ложь, но в первом случае это хотя бы сразу видно.