Эстонский политик и историк: И среди русских жителей страны есть патриоты  

Советник отдела министерства обороны по связям с общественностью, сценарист, историк, писатель, политик, автор учебника по истории для русских школ Лаури Вахтре в своей долго созревавшей «рацее великому народу Эстонии», опубликованной в газете Õpetajate Leht («Учительская газета»), взялся поделить русских в Эстонии на настоящих русских, и не совсем русских.

Толчком для этого Вахтре послужило его чувство некоторого неудобства на семинаре о необходимости проведения регулярного обучения граждан обороне, когда обсуждение вопроса об угрожающих Эстонии опасностях неоднократно склонялось к упоминанию "бронзовых ночей" 2007 года. И с каким-то само собой разумеющимся замечанием, что погромы в те ночи устраивали именно русские.

Советник минобороны чувствовал при этом неудобство от того, что в аудитории присутствовали и несколько замечательных русских, которые энергично и настойчиво продвигают в своей школе обучение на эстонском языке, которые хотят включить в учебную программу и обучение военному делу, в общем, настоящие патриоты Эстонии.

Советник минобороны по связям с общественностью уточняет, что причиной неудобства было не желание следовать политической корректности, которую истинный националист Вахтре считает вредной, и для себя неприемлемой, а какая-то скрытая логическая ошибка, которую усугубляло неоднократное повторение лектором факта, что в «бронзовую ночь» многие русские стояли в качестве кайтселитчиков и полицейских против погромщиков, а не на их стороне.

И тут Лаури Вахтре приходит к озарению: «Однако, если кайтселитчик или полицейский, стоявший с эстонцами в одном ряду – русский, и те, кто бунтовали, тоже были русскими, то кто же на самом деле стояли по одну сторону, и кто – по другую? Ответ очевиден: те, кто бунтовали, вовсе и не были русскими! Их следует называть как-то по-другому. Погромщиками, буянами, хулиганами – называйте, как хотите. А их идеологов, например, московитами. А вот те, которые стояли на стороне правопорядка и трезвого разума, не были эстонцами, но были лояльными гражданами, в большинстве своём – эстонцами, но вовсе не только ими.»

Лаури Вахтре признаётся, что на самом деле всё это было известно давно. Но переживание «эврика!» состояло в том, что Вахтре вдруг разом понял, что «всё это мы могли бы подытожить словами «русские были на нашей стороне»!» В обоснование своего открытия Вахтре приводит сухие цифры статистики: бунтовщики, среди которых действительно преобладали русскоязычные (и этот факт, мол скрывать не надо), составили мизерную часть русскоязычного населения Эстонии. Лаури Вахтре находит успокоительный для себя вывод: «И эту мизерную часть нельзя рассматривать в качестве силы, выражающей волеизъявление русских в Эстонии». С чувством радости Вахтре добавляет, что «как уже сказано, «они» были на самом-то деле с «нами», что означает, что действительно образовалось – скорее, ещё только образовывается – некое новое «мы», которое содержит как нас, так и их».

На том семинаре Лаури Вахтре догадался ещё до кое-чего: что «и нам, эстонцам, ещё шагать и шагать. В нашу культуру глубоко укоренилось отождествление русского с врагом, и значительная часть фольклора основывается именно на этом». Вахтре констатирует, что даже при знании факта, какая мизерная часть русскоязычных Эстонии вышла на улицы, на обывательском уровне эстонцы машинально мысленно оценивают бронзовые ночи всё-таки как противостояние эстонцев и русских. Такой выговор Лаури Вахтре делает и в адрес себя.

Видимо, испугавшись, куда же его мысленно занесло, Лаури Вахтре тут же делает оговорку, мол, «я вовсе не утверждаю, будто представление о русском, как о враге, возникло в эстонской исторической памяти необоснованно. Причин для этого было с лихвой. Я также не утверждаю, что мир обновился, и Россия стала невинной овечкой. Наоборот, российский империализм только растёт и усиливается.»

Но автор пространного назидания великому народу Эстонии считает, что пора понять, что что-то изменилось внутри своёго государства, и что следовало бы освободиться от иного мысленного спазма. Свою рацею Лаури Вахтре заканчивает патетически: «Я вовсе не агитирую за какую-то сиропную фальшивую дружбу, и ещё менее того – за два государственных языка. Нет! Достаточно того, чтобы мы смогли воспринимать русских Эстонии нормально, как своих земляков, у которых имеется такое же великое право любить Эстонию, как это делаем мы. И которых мы без всякого удивления ждём рядом с собой, когда Эстонии угрожает либо внутренняя, либо внешняя опасность.»

Подготовил Олег Родионов
Оригинал текста