В пятницу, 19 августа на эстонском радиоканале Vikkerraadio состоялись первые дебаты кандидатов в кандидаты в президенты Эстонской Республики между Тоомасом Хендриком Ильвесом и Индреком Тарандом. Официальная регистрация кандидатов на выборах президента будет происходить до 27 августа включительно, но уже сейчас можно утверждать, что вышеназванные две фигуры и будут соперничать на первом раунде так называемых выборов среди депутатов парламента Эстонии Рийгикогу.

Ранее две правящие партии, образовавшие правящую коалицию, и сформировавшие новое правительство – партия Реформ и Союз Отечества и Республики (IRL) – уже обозначили свою коллективную поддержку Тоомасу Хендрику Ильвесу, претендующему на повторный срок президентства. И если партийная дисциплина внутри правящих партий окажется действенной, то необходимую долю в 2/3 голосов парламента Ильвес должен получить без колебаний. Однако, однозначного ответа в смысле заданности «выборов» пока что нет, поскольку, во-первых, на съезде партии IRL несколько делегатов съезда проголосовало против одобрения кандидатуры Ильвеса в качестве президента, и неизвестно, сколько из этих противников Ильвеса являются одновременно и депутатами Рийгикогу.

Кроме того, другой кандидат – Индрек Таранд - проводит сейчас индивидуальную работу с депутатами парламента из числа членов IRL в надежде получения достаточного числа голосов, чтобы провалить первый раунд «выборов», и перевести их по-крайней мере в компетенцию т.н. «коллегии выборщиков», в которой к составу парламентариев прибавятся и депутаты местных органов самоуправления.

Наконец, Индрек Таранд уже высказал свою точку зрения о том, что считает правильным прямые и непосредственные выборов президента народом – имея в виду всех граждан Эстонской Республики, которые имеют право на голос, как и на выборах в парламент.

В свете вышесказанного выборы президента Эстонской Республики (ЭР) могут стать менее предсказуемыми, чем казались ещё некоторое время назад. И поэтому для русского читателя сказанное претендентами на президентство Эстонской Респулики может иметь интерес, почему мы и публикуем здесь перевод одного из фрагментов дебатов с эстонского языка на русский в несущественном сокращении.

Ведущий дебаты журналист Лаури Хуссар после представления публике в качестве её участиков ныне действующего президента ЭР Тоомаса Хендрика Ильвеса (ТХИ) и депутата Европейского Парламента от Эстонии Индрека Таранда (ИТ) первым делом заметил, что по мнению заметной части людей президент уже вроде как выбран в кабинетной тиши, и что бы ответили этим людям кандидаты в кандидаты?

ТХИ считает, что выражение поддержки его кандидатуры двумя партиями отражает нынешнее положение в обществе и отвечает принципу демократии консенсуса, характерного для Северных стран – когда и среди оппозиции, и среди правящей коалиции находятся люди, поддерживающие назначение одного человека президентом.

ИТ не согласился с доводом своего оппонента, будто происходящее есть примером демократии консенсуса, заметив, что в коллективном решении Партии Реформ о поддержке кандидатуры Ильвеса было заметно давление, оказываемое правлением партии на остальных её членов и региональных правлений (в целях получения одобрения решения, заранее принятого «наверху» - О.Р.).

Далее в обсуждении существующей процедуры избрания президента, когда согласно Основному закону кандидаты в президенты сперва проходят проверку голосованием в парламенте (Рийгикогу) ИТ подчеркнул, что он бы согласился с впервые за время восстановленной самостоятельности ЭР образовавшимся консенсусом в парламенте в отношении кандидатуры в президенты, и не стал бы выставлять свою кандидатуру в качестве альтернативной, если бы не появившиеся в прессе и вообще в обществе издевательские нотки в адрес якобы заведомо проигравшей оппозиции. Именно это задело Индрека Таранда, и он решил воспользоваться предложением находящейся в оппозиции Центристской партии (ЦП) выставить против Тоомаса Хендрика Ильвеса свою кандидатуру.

При этом ИТ признался, что его поразил тот факт, что кандидатуру его визави выставило правление Партии реформ, а не родная для Ильвеса Социал-демократическая партия, и Индрек Таранд надеется когда-нибудь получить оответ на этот вопрос, хотя и не от самого Ильвеса.

Когда же ведущий коснулся темы так называемого «скандала с «восточными» деньгами», в котором якобы оказался замешан председатель ЦП Эдгар Сависаар, и что мотивом соглашения Индрека Таранда стать кандидатом от ЦП является будто бы желание ИТ вывести Эдгара Сависаара из политической изоляции, в которую того загнали этим скандалом с «восточными деньгами», стать неким спасательным кругом для Эдгара Сависаара и вообще Центристской партии, то Тоомас Хендрик Ильвес заявил буквально следующее (здесь мы цитируем этот важный отрывок полностью):

ТХИ: Я прошу в дальнейшем не употреблять термин «восточные деньги». «Восточные деньги», «западные деньги», «южные деньги»… да даже «внешние деньги». Посмотрите, Владимир Путин однажды сказал: «Если ты чекист, то являешься чекистом до конца жизни.» Он не сказал так, что «Если ты чекист, то являешься чекистом до конца жизни – за исключением, когда ты являешься генералом Якуниным.» И если отправляются к генералу Якунину (Ильвес указывает на поездку Сависаара к Якунину до выборов в парламент весной 2011 года – О.Р.), в отношении которого не сделано исключение, то термин «восточные деньги» является глубоко ошибочным, и на самом деле выдумкой спин-докторов. Это – не «восточные деньги», а деньги чужого государства, деньги высокопоставленного сотрудника спецслужбы чужого государства, которые, будем надеяться, и в действительности не достигли Эстонии.

На эту реплику Индрек Таранд ответил, что он – не спасательный круг, поскольку умеет плавать. Он предложил использовать термин «внешние деньги», и по отношению к данному случаю – «… в посредничестве бывшего чекиста». Его тогда поразило, что политику безопасности приносят в жертву партийной политике, и сейчас он продолжил развитие темы: «Кто получают секретные рапорты Полиции Безопасности (КаПо)? Президент Эстонской Республики, премьер-министр, министр внутренних дел, возможно, и министр иностранных дел. И у меня никогда бы не возникло подозрения в том, что глава государства Ильвес принял бы решение досрочно прекратить операцию полиции безопасности в целях предотвращения преступления. Это решение – партийное, и с большой вероятностью оно – либо в лице министра внутренних дел Померанца, либо премьер-министра Ансипа – было принято. И почему я теперь это критикую? Потому, что если ожидается взрыв бомбы, или убийца взял кого-то на мушку прицела, то полиция безусловно обязана любой ценой предотвратить преступление. Однако, если дело имеется с вкладыванием грязных чужых денег, то следует позволить преступлению совершиться. Ведь если бы эту полицейскую операцию не прекратили, то Эдгар Сависаар был бы сегодня, по-крайней мере, на скамье подсудимого. Так что то решение о прекращении полицейской операции было неверным, поскольку в отношении экономического преступления следует позволить ему совершиться, и проследить его до конца, чтобы получить достаточное количество фактического материала и доказательств, чтобы на их основании обратиться в суд.»

ТХИ попытался парировать это разъяснение ИТ указанием на то, что та информация была добыта в ходе разведывательной операции, поэтому не могла быть представлена в качестве доказательного материала для судебного дела.

На вопрос второго ведущего дебаты журналиста с Радио-4 Ильдара Низаметдинова о том, что не было ли тогдашнее заявление ТХИ в отношении скандала с этими «внешними деньгами» в той форме, что президент ни при каких условиях не предложит формирование правительства партии, связанной с этими «внешними деньгами», в определённой степени влиянием на дальнейшие результаты выборов, ТХИ уточнил, что его заявление касалось исключительно председателя ЦП Эдгара Сависаара, и если бы председателем был другой человек, который не был бы замешан в этом деле, то и не было бы проблемы. И добавил, что здесь как раз и есть то место, где президент должен вмешиваться в целях защиты конституции, и должен указать, что это недопустимо, и если бы речь шла о другой партии, председатель которой поехал бы клянчить деньги, то точно так же долгом президента было бы сказать об этом, даже если для него самого это означало бы испачкаться в грязи.

На это ИТ заметил, что «если бы он являлся президентом, то у него бы вообще не возникла такая проблема (делать заявление о том, что он не будет предлагать формирование правительства с участием такой-то партии - О.Р.), ибо он бы ободрил проведение операции по добыванию данных до конца, чтобы достоверные для судебного дела доказательства о совершённом преступлении были бы получены. И, разумеется, никакой президент не будет предлагать формирование правительства подозреваемому в совершении преступления – ни в коем случае.»

ТХИ попытался ещё раз повернуть обсуждения этого момента в свою пользу, сказав, что «до совершения преступления доводить и не надо было. Было совершенно ясно, что произошло, и я дал этому моральную оценку: если руководитель какой-то партии Эстонии отправляется для получения денег от секретной службы чужого государства, то мы не должны ждать до того, чтобы получить доказательства подозрения. Мы знаем, что случилось, и этого было для меня достаточно. Я не должен ждать, пока человек будет осуждён в судебном порядке, чтобы назвать вещи своими именами.»

ИТ перебивает своего визави, уточняя: «Нет, я не сказал про ожидание того, чтобы он был осуждён, а только уже быть подозреваемым. Здесь я стою на совершенно противоположной, 180-градусной позиции: я считаю, что премьер-министр Андрус Ансип своим обнародованием этой информации и прекращением операции слежения совершил ошибку, поскольку, по моей оценке, ему-то как раз более всего нужно сохранение противостояния Партии реформ и Центристской партии, и тогда Партия реформ может трясти других тем, что кого взять сегодня в союзники, а завтра можно и других. И такая модель, к сожалению, у нас и происходила последние десять лет.»

ТХИ ещё раз пытается парировать мнение ИТ, утверждая, что «эта информация была известна довольно длительное время, и именно потому, что это могли истолковать как политическое давление, ждали до тех пор, пока…»

ИТ: «И сколько ждали?»

ТХИ: «Два с половиной месяца. »

ИТ: «Охота рыси – это такой спорт, где должно присутствовать хладнокровие, и ждать так долго, пока животное-добыча не явится на то место, где можно его настигнуть.»

ТХИ напоминает, что это дело всплыло уже до того именно в СМИ. А в СМИ информация попала не через тех четырёх людей, которые знали об этой информации – она попала совсем другим путём.

Подготовил Олег Родионов